Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

*задумчиво разглядывая оридж расположившийся почти на десяти страницах* А ведь я хотела мааааленький стебный драбблик

---

Выход из неписца выполнен И даже перевыполнен, имхо А еще это десфик. И внелимитистый внелимит В общем, приятного прочтения если вы еще не испугались

Название: Зеркальные сны
Автор: Альтари
Фэндом: Блич
Рейтинг: G
Жанр: angst, deathfic
Персонажи: Орихиме, Ичиго, Исида, Рукия.
Предупреждение: возможный ООС, АU, смерть персонажей.
Дисклеймер: Все Кубо
Саммари: Иногда сны спасают от реальности.

Он всегда хмурится. А она сидит рядом с ним. Боясь взглянуть на него.
Он всегда чем-то опечален. Это она просто знает. Но не знает, что сделать, чтобы развеять его грусть.
Он всегда молчит. Она молчит. Эта давящая атмосфера и тишина угнетают ее. Но она просто сидит, вперив взгляд в пол.
Они всегда в этой странной комнате одни. Всегда.
***
Орихиме открывает глаза. Переворачивается, обнимает подушку. Смотрит в окно. Смотрит на непогоду, разыгравшуюся за стеклом.
Такие сны ей не снились уже очень давно. Она помнит, что сны были почти всегда одинаковыми: одна и та же светлая комната, щебет птиц на улице и теплые лучи солнца. И все тот же мальчик, что сидел рядом с ней и молчал. Но когда-то подобный сон изменился. Казалось, что она все еще помнит как скрипнула дверь, как послышались шаги и как в комнату зашли еще дети. Трое.
Капли дождя слишком громко стучат по стеклу.
***
- Кто вы? – Орихиме немедленно вскочила с пола, глядя на зашедших.
- Не волнуйся. Это наши друзья.
Иноуэ оборачивается на голос. И впервые смотрит на своего соседа. Растрепанные рыжие волосы и хмурые брови.
- Ты уверен? – Не зная его имени, она доверяет ему. Безгранично.
- Абсолютно, - рыжий тоже поднимается с пола, отряхивая брюки и щурясь от яркого солнечного света. – Меня зовут Куросаки Ичиго, кстати.
Орихиме опускает взгляд, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.
- Иноуэ Орихиме.
- Иноуэ, стало быть, - девочка замечает улыбку, скользнувшую по губам мальчика. Иноуэ нравится, как Ичиго улыбается.
- Эй! Вы оба! – звонкий девчоночий голосок доносится до них. – На улице такая погода, а вы сидите взаперти! Ну, что за зануды, а? – девочка убирает за ухо непослушную иссиня-черную прядь и пихает локтем в бок стоящего рядом темноволосого парнишку. Тот хмыкает и поправляет съехавшие с носа очки.
- Что ж, вынужден с тобой согласиться.
Орихиме прижимает руки к груди.
- А ведь я все время хотела выйти на улицу!
- Так я ведь тебя не держал насильно взаперти, - удивляется Ичиго. Иноуэ опускает взгляд, в очередной раз краснея.
- Но я стеснялась спросить…
Бойкая девчонка тем временем подскакивает к Орихиме и хватает ее за руку.
- Никакие претензии не принимаются! Все на улицу!
Как только за спиной Орихиме захлопывается дверь, она смотрит в небо. Синее небо и белоснежные облака. Погода действительно прекрасна.
***
Как только за спиной Орихиме захлопывается дверь, она смотрит в небо. Серое унылое небо и свинцовые облака. Погода действительно хуже некуда. И такая непогода стоит уже целую неделю. Иноуэ разочарованно вздыхает и достает зонтик. Раз – и над головой раскрывается ее личный щит. Великолепное средство, чтобы уберечься от дождя.
Прохожие с любопытством смотрят на рыжеволосую девушку с ярким желтым зонтом. Солнце в человеческом обличье.
***
В их любимом кафе все также играет ненавязчивая музыка, заставляя посетителей отстукивать пальцами ритм в ожидании заказа.
- Тацки-тян.
Арисава с удивлением отмечает, что ни один из круассанов с шоколадом Орихиме не съела. И даже не помазала горчицей.
- В чем дело, Орихиме?
Иноуэ сжимает в руках чашку какао и смотрит в окно. Смотрит на бушующую непогоду.
- Тацки-тян, а что значат сны, что повторяются спустя множество лет?
Тацки перестает хмуриться. Ничего серьезного. И хорошо.
- Орихиме. Сны это всего лишь сны и не более того, - улыбка. Иноуэ делает глоток из чашки. Какао остыл.
- Ясно.
Вопрос о снах мигом забывается, исчезает в суете повседневности.
***
- Куросаки-кун.
Тишина в ответ.
- Куросаки-кун, а где остальные ребята?
- Они забыли.
Рваный вздох.
- Забыли?!
- Не бойся, Иноуэ. Я напомню им о нас. Ведь мы встретились благодаря одному.
Орихиме поднимается с пола. Легкий ветер колышет занавески на окнах. Подходит к зеркалу, что стоит рядом. Всматривается в свое отражение.
- Чему, Куросаки-кун?
- Благодаря одиночеству.
Отражение в зеркале скоропалительно меняется. Вот стоит девочка лет шести, но гладкая поверхность искажается, меняя отражение: девочка в белом платье растет, вытягивается и вот уже Орихиме смотрит на молодую девушку с длинными рыжими волосами. Ей всего пятнадцать лет.
***
Шум дождя пробивается сквозь сон, заставляя сделать глубокий вдох и открыть глаза.
«Одинока ли я?».
Да, она одинока. Была, когда ей было шесть лет. Когда родители умерли. И потом когда ей было пятнадцать лет. Когда умер ее брат.
Одинока ли она сейчас?..
***
Орихиме стоит спиной к Ичиго. Она увидела себя, но, ни разу не обернулась к нему.
- Иноуэ, они уже рядом.
Орихиме вздрагивает.
- Посмотри же на меня, Иноуэ.
Орихиме послушно поворачивается. У нее сбивается дыхание.
Перед ней стоит юноша, ее ровесник. Он хмурится, а его рыжие волосы растрепаны.
- Куросаки-кун.
На улице слышен голос. Голос девушки. Дверь еле слышно скрипит.
- Вы? – в голосе слышно удивление. Иноуэ поворачивается к темноволосой миниатюрной девушке, что стоит у двери.
- Давненько не виделись, а Рукия? – Ичиго улыбается.
Орихиме прикрывает глаза. Она хочет навсегда запомнить улыбку Ичиго.
***
- Тацки-тян, - рассеянно спрашивает у подруги, перебирая вешалки с одеждой в магазине. – У меня странные сны. В них мне всего пятнадцать лет. Не знаешь почему?
Тацки вздыхает.
- Во снах может быть все угодно. Ох, Орихиме тебе уже двадцать семь лет, а ты все не хочешь повзрослеть! Что же мне с тобой делать, а?
Иноуэ виновато улыбается.
- Понимаешь, Тацки-тян, в этих снах я вижу юношу. Знаешь, такого высокого и красивого. Но вот недавно я увидела девушку. У нее…
Дыхание перехватывает. Вешалка с блузкой выпадает из ослабевших пальцев.
Время отсчитывает удары сердца. Раз. У мимо проходящей женщины синие глаза. Два. Черные волосы до плеч. А непослушная прядь, что должна падать на лицо, заколота черной невидимкой. Три. «Кучики-сан?».
Тацки касается плеча Орихиме, что замерла. В глазах Иноуэ шок напополам с неверием.
- Орихиме, что с тобой?
Иноуэ вздрагивает, возвращаясь в реальность.
- А? Что? – беспомощно оглядывается по сторонам, и, поймав взгляд Тацки, переводит в одночасье сбившееся дыхание.
- С тобой все в порядке? – в голосе подруги забота. Орихиме через силу улыбается. Улыбка выходит вымученной. Кивает.
- Да.
Тацки качает головой.
- Пойдем, выпьем горячего чаю. А то на тебе лица нет.
Орихиме спешит за Арисавой к выходу из магазина. Однако у двери оборачивается. И не зря – ведь на нее смотрит та молодая женщина. Она застыла, а в синих глазах тоже шок и неверие. А губы приоткрываются, словно она что-то шепчет. Но, даже не слыша этих слов, Орихиме знает, что она сказала.
- Иноуэ.
- Кучики-сан.
Орихиме выходит из магазина.
***
Солнце беспощадно палит землю, но прохладный ветер, да мимо проплывающие облака щедро дарят прохладу.
- Хм, а почему ты одна, Кучики-сан? Я точно помню, что с тобой были еще ребята, - Орихиме в задумчивости трет подбородок. Рукия оборачивается к ней.
- Я их потеряла.
Орихиме ободряюще улыбается.
- Я уверена, что мы их найдем.
По пыльной дороге к ним идет высокий человек. Ичиго замирает, прищуриваясь. Девушки тоже останавливаются.
- Это ведь…Чад!
- Садо-кун? – Орихиме хлопает в ладоши. – Вот видишь, Кучики-сан, нам даже не нужно их искать! Они сами к нам идут! Садо-кун!
Втроем они бегут навстречу Ясуторе.
***
Капли дождя отстукивают свой ритм по поверхности желтого зонта. Орихиме идет по улице, сторонясь дороги, где машины проезжаются по лужам, разбрызгивая по сторонам воду. Навстречу Иноуэ идут люди. Она же никого не замечает вокруг. Но вдруг останавливается в ожидании чего-то. Оборачивается. Из дверей небольшого кафе выходит высокий молодой мужчина. Орихиме убирает зонт над головой. Волосы почти немедленно намокают, липнут к лицу.
Раз – мужчина высок. Очень высок. И смугл. Два – его глаза невидны из-под густой челки. Три – он тоже смотрит на Орихиме.
- Садо-кун?
Слова тонут в шуме дождя, машин. Его глаза невидны – но он видит ее. Он узнал ее.
- Иноуэ.
- Садо-кун.
Орихиме с трудом заставляет себя отвернуться. И пойти дальше, снова открыв над головой ярко-желтый зонтик.
***
У реки сидит еще один юноша. Орихиме не видит его лица. Паренек сидит прямо, в его руках книга. Ветер перебирает страницы книги, шурша листами.
Ичиго останавливается рядом с ним. Хмыкает.
- Давно не виделись, Исида.
Юноша не поворачивается к нему. Спина все такая же прямая, а ветер все также шуршит листами книги.
- Давно, Куросаки. Рад тебя видеть.
Он оборачивается к Орихиме. Поправляет сползшие с носа очки.
- И вас тоже рад видеть. Кучики-сан. Иноуэ-сан.
Встает, отряхивает брюки. Позабытая книга остается на траве. Ветер перебирает страницы.
***
Здесь ярко, светло. А еще пахнет выпечкой. И еще чем-то вкусным. Скатерть белоснежна и бокалы блестят. Но все равно Орихиме чувствует себя здесь не в своей тарелке. Нервно кусает губы и комкает низ платья.
По заверениям официанта их заказ должны принести с минуты на минуту.
- Орихиме, не нервничай, - Тацки улыбается ей и на губах Орихиме появляется робкая улыбка. Ведь повод улыбнуться Иноуэ не шуточный – Арисава собирается ее познакомить со своим кавалером. Сегодня она обязана выглядеть радостной.
- Тацки-тян, извини заранее за глупый вопрос… Но в последнее время я встречала людей, что видела во сне. Или же очень похожих на них. И я просто…просто… Я запуталась, Тацки-тян, - улыбка меркнет, а на глаза почему-то наворачиваются слезы. – Я их видела, нет, то есть я их знаю. И они знают меня. Что же мне делать?
В глазах Арисавы тревога, опасения.
- Орихиме, - Тацки сжимает руку Иноуэ. – Это всего лишь сны. Всего лишь. Выбрось их из головы! Забудь о них!
- Я не могу, - по щекам скатываются слезы. Всхлип. – Я люблю его.
Слова срываются с губ, а Орихиме застывает. «Люблю?». Быть может, с самой первой встречи она в него влюбилась, а после полюбила? Но за что? Почему? Ведь он живет только в ее снах. Может ли сон стать реальностью? Может ли?..
Орихиме отворачивается. Чтобы увидеть мужчину в темном костюме проходящего мимо.
Раз – он идет прямо. Два – сердце Орихиме пропускает удар, а в голове лишь одна мысль: она должна увидеть его лицо. Три – она вскакивает из-за столика. Бокал с вином покачивается. Красные брызги вина смотрятся чужеродно на белом. Иноуэ бежит к нему. Хватает за рукав, разворачивая к себе. Смотрит в синие глаза, скрытые за тонкой оправой очков. Замирает. Она знает его, и он знает ее.
Молодой мужчина смотрит на нее. В его взгляде ни интереса, ни похоти – в его глазах удивление, что почти сразу сменяется печалью.
«Иноуэ-сан».
- Орихиме!
К ней спешит Тацки. Иноуэ опускает голову. Отпускает рукав пиджака.
- Извините. Я…я обозналась.
«Исида-кун».
Орихиме быстрым шагом идет в гардеробную. Ее хватают за запястье.
- Орихиме. Куда ты?
Тацки-тян.
- Мне нужно уйти.
Орихиме боится взглянуть в глаза подруги.
- Кто этот мужчина? Ты его знаешь? Он тебя обидел? Скажи мне, Орихиме, - в голосе слышна мольба. Орихиме закрывает глаза, чувствуя подступающие к горлу слезы.
- Пожалуйста, Тацки-тян. Дай мне уйти. И…прости меня.
Запястье отпускают. Орихиме быстрым шагом идет в гардеробную, забирает свое бежевое пальто и выходит на улицу. Вызывает такси.
«Все будет в порядке».
Орихиме садится на заднее сиденье машины, захлопывает дверцу. Говорит свой адрес водителю.
«Это просто сны».
Орихиме прижимается к окну, провожая взглядом зажигающиеся фонари.
«Просто сны».
***
- Раз уж мы все вместе собрались, то давайте играть!
- А во что? – Рукия сидит на траве, провожая взглядом облака. Остальные также стоят рядом.
- Честно говоря, я не знаю, - вспыхивает Орихиме. Но Ичиго тут же приходит на подмогу ей.
- Давайте сыграем в «правду или вызов».
Иноуэ радостно подхватывает эту идею.
- Давайте!
- Вот только я немного изменю правила. Но ведь так будет гораздо интереснее, да?
Рукия кивает.
- Хорошо. Все равно здесь делать нечего.
- Я задам каждому поочередно вопрос. И каждый обязан ответить на этот вопрос максимально честно.
- Мы поняли, Куросаки, - Исида всматривается в небо. – Давай уже.
- Отлично. Где вам больше нравится быть? Здесь или же…там?
Все кроме Ичиго вздрагивают.
- Чад, начнем с тебя, - Ичиго поворачивается к молчаливому Садо. Через минуту он отвечает:
- Мне лучше здесь.
- Исида?
Урюу грустно улыбается.
- Все-таки здесь лучше.
- Рукия?
- Здесь, - Кучики опускает голову, подтягивая колени к груди.
- Иноуэ?
Орихиме молчит. Она в недоумении. «Они все так легко согласились с этим? Почему?». В голову приходят слова Ичиго, сказанные до встречи с остальными ребятами: «Ведь мы все встретились благодаря одному. Благодаря одиночеству». Они настолько одиноки?
Но одинока ли она сейчас?..
- Иноуэ?- слышит девушка голос Ичиго.
Иноуэ поднимает взгляд. Все выжидающе смотрят на нее.
- Я выбираю «вызов», - чуть слышно шепчет она пересохшими губами.
***
Бесконечный дождь моросит уже который день. Орихиме сидит на крае постели, в пижаме, вглядываясь в зеркало, что стоит перед кроватью. В спальне темно, лишь свет от неоновых реклам за окном освещает комнату. В неверном свете неона ее лицо выглядит бледным и измученным.
Гладкая поверхность стекла искажается, меняя отражение. Теперь в зеркале видна не спальня, а зеленая поляна. В зеркале не исхудалое бледное лицо с потухшим взором, а свежее миловидное личико с блестящими глазами. В зеркале не женщина разочаровавшаяся судьбой, а юная особа, едва ступающая на порог жизни.
Орихиме протягивает руку к зеркалу. Касается кончиками пальцев холодной поверхности. Девушка по сторону зеркала повторяет ее движения.
- Я…я…
Она хочет выбрать сон. Но ведь реальность никуда ее не отпустит. Нужно последовать совету Тацки. Нужно выкинуть из головы все об этих снах. Нужно…
Орихиме вскакивает с кровати. Отшатывается от зеркала с ужасом. Пара метров преодоленных всего за несколько секунд – и за спиной захлопывается дверь спальни. Иноуэ прижимается спиной к двери. Зажмуривает глаза. И съезжает по двери вниз, садясь на холодный пол. Выравнивает дыхание. Уверяет себя, что все это ей приснилось. Просто сон. Всего-навсего сон. Такого ведь не бывает наяву?..
Орихиме так и засыпает на холодном полу.
***
Орихиме бежит. Спотыкается, падает. Но продолжает бежать. Легкий ветер доносит до нее тихий, но различимый шепот.
- Не беги, Иноуэ. Не беги от нас. Ты нужна нам. Ты нужна мне.
Куросаки-кун.
Она не знает куда бежит. Быть может, пытается уйти от самой себя?..
***
Иноуэ стоит у двери в квартиру. Нажимает на звонок. А как только дверь открывается, тут же склоняется в поклоне. Она не хочет смотреть ему в глаза.
- Вы жених Тацки-тян?
- Откуда вы ее знаете? – в голосе мужчины недоумение. Но Орихиме игнорирует его слова.
- Позаботьтесь о ней, прошу вас. Прошу, - в голосе отчаяние. А еще, кажется, она опять плачет.
- Кто вы?
- Прошу, - еле слышный шепот. – Прошу.
Быстро отворачивается и уходит. А жених Тацки еще долго будет смотреть туда, куда ушла эта странная красивая девушка в светлом пальто.
***
Орихиме сидит на полу. Уже давно стемнело, но она не спешит включать свет. Она смотрит на стеклянную перегородку, на причудливые переплетения разных кусочков стекла. За окном слышен шум дождя и вой сирен машин. Свет уличных фонарей и блеск неоновых реклам освещает кухню.
На Иноуэ ее бежевое пальто, а на руках белые перчатки. С тех пор как она пришла домой, Орихиме так и сняла свою верхнюю одежду.
«Одинока ли я сейчас?».
Да, она одинока. Ведь вскоре Тацки выйдет замуж и ей станет не до нее. Звучит несколько эгоистично, и Орихиме стыдно. Нет, что вы, она рада, очень рада за Тацки!
Просто она не хочет оставаться одна. Но ведь она не останется одна. Вместе с ней останутся сны. За все это время эти люди из сновидений стали ей дорогими.
«Где вам больше нравится быть?».
- Я хочу быть там, - слова нарушают тишину, разбивая ее на множество осколков.
Она желает быть там. Там, где нет извечного дождя, что идет за окном. Там, где светит яркое солнце. Там, где есть ее друзья. Там, где есть он.
Тот, кого она любит уже давно.
«Орихиме! Живи в реальности! Живи!».
- Я не могу, Тацки-тян. Не могу.
Орихиме стирает тыльной стороной ладони слезы. Встает, чуть покачнувшись. Подходит к стеклянной перегородке. Там есть трещинка. Почти незаметная, невидная. Но есть. Так же как и в жизни самой Орихиме.
Иноуэ кладет руку на стекло. И давит. Что будет с трещиной, если на нее надавить? Стеклянную перегородку затягивает паутинкой трещин, до того как она осыпается яркими всполохами разноцветных стекол в свете неона.
Орихиме падает на колени, прижимает к себе раненую руку, баюкая ее. Больно. Из зажмурившихся глаз текут слезы.
Она всегда была схожа с этим витражом. Витражом с трещиной. Бракованной. Со смертью родителей в ее жизни, судьбе появилась эта трещина. Лишь сны не давали ей окончательно сломаться. Они словно несли жизнь. Но что-то изменилось. Что-то странное случилось с Ичиго. Почему же он зовет их к себе? Зачем?
Но этот вопрос кажется почти смехотворным, по сравнению с перспективой одиночества в будущем. Ведь в ее жизни не было такого человека как Ичиго, от которого сердце заходилось бы в сумасшедшем темпе. Не было и не будет. Он есть лишь в ее снах – так почему бы не остаться там навсегда?
Эта мысль кажется как никогда здравой. Она одинока и не хочет оставаться одна. Он одинок и тоже не хочет оставаться один. Да, все правильно. Орихиме должна отправиться к Ичиго. К ребятам. Навсегда.
Боль потихоньку затихает. Орихиме поднимается с пола.
Раз – Иноуэ идет не спеша к своей спальне. Два – стоит у двери, сжимая ручку двери. Закрывает глаза, выравнивая дыхание. Три – с силой распахивает дверь. В спальне ничего не изменилось. Все стоит на своих местах. Орихиме в несколько шагов оказывается рядом с зеркалом. Смотрит на свое отражение. Прижимается лбом к гладкой поверхности. Зеркало запотевает от ее дыхания.
- Куросаки-кун. Я выбираю «правду». Я хочу быть с тобой и с ребятами.
Вся ситуация кажется сумасшедшей. Но и правильной. Орихиме закусывает губу. С ее левой руки снова капает кровь – царапина открылась. Но Иноуэ не замечает, как на зеркале появляются алые разводы. Белая перчатка понемногу становиться красной.
- Хочу быть с тобой.
Из глаз снова текут слезы. Иноуэ не замечает, как гладкая поверхность стекла искажается, меняя отражение.
***
- Иноуэ.
Орихиме вздрагивает. Она стоит у ручья. Ичиго стоит напротив. Рядом с ним Рукия, Садо и Исида.
- Иноуэ, мы ждем только тебя.
Ичиго протягивает к ней руку.
- Позволь я заберу тебя отсюда.
Орихиме смотрит с неверием. Раньше бы она отшатнулась, отказалась. Но это раньше. Все это одиночество, все эти бесконечные дожди сделали свое дело. Иноуэ послушно вкладывает свою руку в ладонь Ичиго. На ее левой ладони нет царапины. Ведь здесь нет боли.
«Прости меня, Тацки-тян. Но ты ведь хочешь, чтобы я была счастлива?».
Орихиме делает шаг. Восторг и счастье охватывают ее. Перешагивая бурный водный поток, она слышит в отдалении звон бьющегося стекла. Но имеет ли это значение?
***
Тихий поворот ключа в замке. Дверь открывается.
- Орихиме?
Ответом Тацки служит лишь звенящая тишина. Арисава прикрывает дверь за собой.
- Орихиме? – Тацки заходит на кухню. Видит осколки. Видит капли крови.
- Орихиме! – бегом в спальню. Распахивает дверь. Замирает на пороге.
- Орихиме…
Из окна льется яркий солнечный свет, играя бликами разбитого стекла. На полу лежит Иноуэ. Рыжие волосы рассыпались, образуя подобие лучей солнца. На Орихиме одето ее бежевое пальто. На левой руке запекшаяся царапина. На полу капли крови.
Тацки делает шаг. Другой. Третий. А оказавшись рядом с Иноуэ, падает на колени, не обращая внимания на осколки. Серые глаза широко распахнуты. На лице улыбка. Пугающе счастливая. Тацки протягивает руку к лицу подруги, убирая мешающуюся прядь.
- Орихиме…
Тацки не замечает, как из глаз текут слезы. Прижимает к себе голову Орихиме, всхлипывая.
Тацки еще не знает, что этим утром еще троих человек нашли мертвыми.
Брат Кучики Рукии нашел ее без признаков жизни на полу спальни. Рядом с ней было найдено разбитое зеркало.
Девушка Садо Ясуторы нашла его бездыханное тело в ванной. Зеркало, что было там, треснуло.
Секретарша нашла своего начальника, Исиду Урюу, в кресле его кабинета уже мертвым. Она помнила, что вечером, когда уходила, его просьба была весьма странной. Он попросил у нее карманное зеркальце. Эта самое зеркальце было найдено рядом с креслом. Оно было разбито.
Обо всем этом Тацки узнает позже. Позже узнает, что все знакомые этих незнакомых друг с другом людей слышали от них жалобы на плохой сон три месяца назад. А три месяца назад в одном гостиничном номере был найден труп человека, молодого мужчины. При нем были документы на имя Куросаки Ичиго. Что странно, рядом с ним было найдено разбитое зеркало.
Обо всем этом Тацки узнает позже. А пока она сидит на полу спальни ее подруги. Прижимает к себе ее голову, перебирая рыжие пряди и плачет, горько всхлипывая.
Но об одном Тацки не узнает никогда.
О том насколько прекрасен мир по ту сторону зеркала.

@темы: "Ангст", "Рукия", "Орихиме", "Исида", "Ичиго", "АУ", "Джен", "Фанфик"

---

Перевод))

В общем даю себе моральный пинок, чтобы выйти из затянувшегося неписца и вереницы бессмылсенных постов. Посему перевод=)

Название: Ритуалы/Rituals
Автор: Triste
Переводчик: Альтари
Фэндом: Блич
Пейринг: Исида/Ичиго
Рейтинг: PG
Жанр: юмор.
Предупреждения: сенен-ай.
Дисклеймер: Все Кубо.

Куросаки Ичиго был идиотом. Это не было сенсацией для Исиды Урюу, но временный шинигами любил ему напоминать об этом, по крайней мере, три раза в день. На всякий случай. Чтобы не вздумал забыть. К тому же Ичиго видимо находил особое удовольствие, раздражая квинси. Недавно во время урока он стал неоднократно тыкать ручкой в спину Исиды и это настолько подействовало на нервы квинси, что тот попросил поменяться местами с одним из учеников. Чтобы больше никогда не сидеть впереди Ичиго.
Тогда временный шинигами попросту украл очки Урюу. Однажды он подошел к Исиде, коснулся его плеча, а когда квинси повернулся к рыжему, чтобы встретиться с пристальным взглядом, тот стащил с носа очки Урюу и убежал вместе с ними.
Благодаря тому, что Орихиме болтала с Тацки на другом конце кабинета, Иноуэ предложила квинси помощь, едва увидев, как он пытался слепо найти выход. Вдвоем девушки смогли выследить Ичиго минут через десять, а после того, как его поймали, временный шинигами отмахивался от вопросов со словами вроде: «Это была просто шутка».
Исида ничего смешного в этот не видел.
Хотя вся ситуация был действительно странной. Ичиго всегда был довольно докучающим, но сейчас это стало переходить все границы. Было похоже, что главной целью его жизни стало дразнить Исиду, и это крайне необычным так как Ичиго никогда не относился к задирам.
Какова бы не была причина для столь странного поведения временного шинигами, Исида не понимал, почему именно он был выбран целью сего поведения. О, он ничего не имел против Ичиго, его силы и даже бесконечных божественных талантов. Но факт того, что временный шинигами стал раздражительнее более чем в десять раз, несомненно беспокоил квинси.
Именно поэтому он и искал Рукию. Исида надеялся, что хотя бы она сможет ответить на его вопросы о необычном поведении Ичиго. Когда Урюу вежливо попросил шинигами поговорить с ним наедине, девчонки, окружающие Рукию, немедленно захихикали и защебетали. А Рукия только кивнула и последовала за квинси в один из пустых кабинетов.
Исида терпеливо дожидался, пока Рукия устроится на крае ближайшей парты, прежде чем заговорить. Урюу решил хотя бы раз в жизни забыть о манерах и такте и задать вопрос в лоб, надеясь, что у Рукии все-таки найдется подходящий ответ.
- Что происходит с Куросаки?
С мгновение Рукия выглядела озадаченной, но сразу же нахмурилась.
- Что ты имеешь в виду?
Брови Исиды сошлись на переносице, а сам озадаченный квинси принялся вертеть галстук.
- Я имею в виду, что Куросаки…ведет себя страннее обычного в последнее время. Причем лишь со мной. Он пристает ко мне, толкает меня, крадет мои вещи…Я понятия не имею, зачем ему это, но хочу, что Куросаки прекратил!
Ухмылка, царившая на губах Рукии, стала зловещей, а в голосе послышались ехидные нотки, стоило ей заговорить.
- Ты беспокоишься об Ичиго?
Руки Исиды еле заметно задрожали, и Урюу попытался спрятать нервные движения, принявшись суетливо приглаживать низ рубашки.
- Я никогда не буду беспокоиться о ком-то, вроде Куросаки. Я не собираюсь тратить свое время на его безопасность и благосостояние!
Ухмылка Рукии стала шире.
- Да? Ты выглядел, несомненно, обеспокоенным, когда решил спасти его жизнь.
Слабый румянец вспыхнул на щеках Урюу, и он поспешил отвернуться.
- Я спас его лишь потому, что мне претит сама мысль быть в долгу у шинигами. Особенно у Куросаки. К тому же мы говорили не о заботе – мы говорили о Куросаки и его нелепых выходках!
Рукия пожала плечами.
- Ты никогда не обращал внимания на его глупость раньше.
Исида сузил глаза.
- Это две разные вещи! Тогда он был просто тупым, а сейчас стал тупым и назойливым, и я хочу понять почему.
Рукия вздохнула.
- Скажи мне… Ты помнишь то время, когда тебе было лет пять или шесть?
Урюу в недоумении моргнул.
- Да… Но какое отношение это имеет к моему вопросу?
- Хорошо, ты ведь знаешь, что маленькие мальчики обычно всегда обижают девочек и делают разные глупые вещи, таская их за волосы и кладя на их плечи жуков?
- И?
- Ты знаешь, зачем они так поступают?
- Потому что… они юны и не знают, что лучше сделать?
- А почему они не знают, что лучше сделать?
- Затем…что они незрелы и… неопытны?
- Точно! – Рукия ослепительно улыбнулась. – Прими поздравления. Ты только что нашел ответ на свой вопрос!
Исида покачал головой.
- Не понял. Как это относится к Куросаки?
- Он незрел, ведь так?
- Несомненно.
- Он может вести себя по-детски, да?
- К сожалению.
- И не думаешь ли ты, что он неопытен?
- Неопытен в чем?
- В делах сердечных, разумеется!
Исида начал заикаться.
- В каких делах?!
- Сердечных! – взгляд Рукии, обращенный на квинси, был полон жалости. – Все знают, что у мальчиков возникает огромное количество проблем, когда дело доходит о признании в своих чувствах. Именно поэтому они и поступают столь глупо, пытаясь привлечь внимание человека, который им нравится.
Румянец Урюу стал еще ярче.
- Я по-прежнему не вижу связи между этим и ответом на мой вопрос.
Рукия снова вздохнула.
- Ты ведь сам сказал, так? Ичиго досаждает тебе больше обычного. Он просто не может принять тот факт, что ты ему нравишься и сказать об этом напрямую, поэтому всеми средствами пытается привлечь твое внимание к себе. Думай об этом, как об отсталом методе флирта.
Глаза Исиды заняли пол-лица.
- Куросаки флиртует со мной?
Рукия подняла указательный палец.
- Небольшая поправка. Он пытается флиртовать с тобой. Ичиго слишком молод и глуп, чтобы понять, как нужно ухаживать правильно. Впрочем, не в этом дело, потому что он тебе также нравится, и ты тоже флиртуешь с ним.
- Я-я? Флиртую с Куросаки?
- А почему нет? Ведь он тебе нравится, так? К тому же формально ты первым начал этот ритуал спаривания, когда решил встретиться с ним лицом к лицу, вызвав затем его на нелепый матч, что подверг опасности жизни горожан.
- Ритуал спаривания?!
- Ага. У всех людей он происходит. В конце концов, я об этом читала. Если этот ритуал исполнить правильно, то это приведет к соитию.
Исида не знал что делать: или же потерять сознание или же пустить кровь из носа.
- Соитие?
Рукия торжественно кивнула.
- Обмен телесными жидкостями между двумя партнерами.
Урюу пошатнулся и схватился за край ближайшей парты, чтобы не упасть.
- Именно это Куросаки пытается мне сказать, что хочет от меня?
Рукия многозначительно улыбнулась.
- Думай об этом как о танце. Ты сделал первое движение, а теперь Ичиго отвечает. Сейчас твоя очередь, чтобы ответить ему взаимностью и дать то, чего он хочет от тебя.
- Так по сути Куросаки этим пытается сказать «Давай займемся любовью»?
- Поправка. Ичиго показывает, что готов сыграть в эту маленькую игру с тобой.
- И что я должен делать?
- Очевидно, ты должен доказать свое преобладание. Если он готов тебе подчиниться, то тогда он позволит взять его.
- Кучики-сан, пожалуйста, не говорите о нас как о животных. Это слегка беспокоит.
- Но здесь используются такие же принципы. Ичиго посылает тебе правильные сигналы, но тебе нужно быть более прямым. Попробуй взять его в душевой после урока физкультуры, и ты увидишь, что будет, если он примет тебя как самца.
Исида потер виски, чувствуя нарастающую головную боль.
- Мне обязательно делать подобные вещи?
Выражение лица Рукии стало суровым.
- Разумеется. Притворись, что уронил мыло и попроси Ичиго поднять. А когда он нагнется, встань в позицию и…
- Но это ведь душевая комната! Там будут другие парни, и они будут смотреть!
- Точно! Таким образом, ты покажешь остальным, что выбрал Ичиго как свою половину и ограничишь посягательства на него от остальных самцов в окрестностях. Ты ведь не хочешь, чтобы Ичиго взял кто-то другой, так?
- Ну, нет, но…это не причина! Я не собираюсь поступать столько безумно, как ласкать его при всех!
- Как они узнают, что Ичиго согласился быть с тобой, если не увидят?
- Но…но…уверен, что есть более легкий способ, нежели этот?
Рукия выглядела разочарованной.
- Полагаю, ты всегда можешь поступить крайне скучно и старомодно, пригласив его на свидание.
Исида с облегчением вздохнул.
- Пожалуй, я предпочту этот.
- Что же, ты можешь показать свою привязанность, даря подарки. Знаешь, львы приносят львицам кровавые туши в качестве подношения.
- Могу я просто связать ему свитер? Это не так грязно, а еще более приятно и эстетично.
- Ты мог бы попробовать подарить сладости. Ичиго любит сладкое, а шоколад является афродизиаком. После этого он даст себя взять, это точно.
- Правда?
- Правда.
***
На следующий день Исида подарил временному шинигами собственноручно приготовленный торт, хотя тот поначалу отнесся к нему со справедливым подозрением.
- Ты уверен, что не отравил его? – спросил Ичиго, пока квинси отрезал от торта кусок. – Не хочу показаться грубым, но быть столь щедрым на тебя не похоже.
Урюу нахмурился, взяв в руки бумажную тарелку.
- Ты намекаешь, что я скупой, Куросаки?
Ичиго закатил глаза.
- Ага, ты чересчур правильный старый скряга. Но в любом случае, хватит разговоров на эту тему. Каков повод? В конце концов, мой день рождения не состоится, по крайней мере, в ближайшие три месяца.
Уши Исиды порозовели, стоило квинси вспомнить вчерашний маленький разговор с Рукией, и Урюу попытался не обращать внимания на свое пылающее лицо.
- Причины нет. Я просто люблю выпекать и знаю, что тебе нравится шоколад. Поэтому решил соединить приятное с полезным.
Ичиго выглядел все также скептически, до тех пор, пока не откусил кусок от торта и не блаженно улыбнулся, смакуя каждый кусочек.
- Забудь о том, что я говорил раньше, - сказал временный шинигами с набитым ртом. – Это действительно вкусно.
Он проглотил и только поднял большой палец, чтобы стереть полоску шоколадной глазури с губ, как Исида опередил временного шинигами, слизнув всю сладость кончиком языка, прежде чем мягко поцеловать Ичиго.
Рыжий уставился на квинси с широко-распахнутыми глазами, когда тот отодвинулся от него, но Исида только прочистил свое горло и склонился, заговорив крайне чопорно и очень формально.
- Куросаки Ичиго, я хочу совокупиться с тобой. Предоставь мне такую честь, став моей половиной.
Ичиго моргнул, а после усмехнулся.
- Я знал это. Знал, что меня всегда, всегда должны поймать.

The end.

@темы: "Рукия", "Мои корявые переводы", "Ичиго/Исида", "Фанфик"

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

ВспомнилосьХ)

Заканчивая 11 класс, я как раз осозновала такие понятия как "фэндом", "фанфики" и т.д. Прошлый фэндом был абсолютно (!) гетным.
И как раз-таки участвовала в ролевках
В той ролевке я играла сразу за четырех персонажей: за двоих мужчин и двух девушек. И был там у меня один неканонный персонаж, детектив. Действие проходило во Франции 19 века А так как на ролевке явно не хватало мужских персонажей (сплошь Мэри Сьи, поющие, танцующие и обладающие неповторимой красотой), а самый главный канонный герой отказывался от большой чистой любви, то большая часть девушек торжественно вешались на шею моему бедному герою Мешая ему расследовать, к тому же А детектив отвечал тем, что абсолютно не понимал намеки со стороны этих особ ИМХО, большая часть героев всегда не понимают намеки :gigi Ну, я честный человек, я оставляла намеки на то, что у него была чистая и большая лубофф, которая вышла за другого (Какая трагедия! )
...Хотя на том форуме была девушка, у которой был неканонный герой, что помогал моему детективу . Информатор Все бы ничего, но этот информатор постоянно домогался моего героя Детектив тщательно отбивался от нападок, при этом явно осознавая намеки
Дооо, как мы отжигали с той девушкой на всю ролевку

@темы: "Из размышлизмов"

---

ОТП)))

ИМХО, девиз шиппера редкого пейринга должен быть таким: "Хочешь фик по своему ОТП? Сделай сам!". Что я собственно и делаю
ИсиРук обыкновенный, с намеками и романтический

Название: Улыбка
Автор: Альтари
Фэндом: Блич
Рейтинг: G
Жанр: romance
Пейринг: Исида/Рукия
Предупреждение: возможный ООС.
Дисклеймер: Все Кубо.
От автора: писалось на  hetfic по ключу №13: Пускать по ручьям бумажные кораблики.

У нее красивая улыбка. Не такая лучезарная и яркая как у Орихиме, что заставляет невольно улыбнуться в ответ. У нее другая. Чуть грустная и печальная, но вместе с тем необыкновенно теплая и искренняя. Именно так она улыбается, когда думает, что на нее никто не смотрит. В этом Кучики Рукия ошибалась – в такие мгновения на нее всегда смотрел один человек. Тайком, смотря на нее всего несколько мгновений. Задерживая зачем-то дыхание.
Вот и сейчас Рукия так улыбалась. Орихиме пыталась одеть на голову Садо собственноручно сплетенный венок из цветов, Ичиго с Ренджи занимались крайне важным для них делом – орали друг на друга, пытаясь доказать друг другу понятные им вещи. А Исида читал. Точнее, читал одну и ту же строчку вот уже несколько минут, тщетно пытаясь вникнуть в смысл слов. Значение предложения упорно ускользало, заставляя снова и снова смотреть на вышеупомянутую шинигами.
Глядя на полуопущенные ресницы и улыбку, Исида мог сказать многое. Например, о том, о чем она сейчас думает. В эту минуту Рукия сожалела. Жалела о том, что такие мгновения как сейчас, столь спокойные и мирные, бывают так редко. Спокойно сидеть у реки и с некоторой опаской пробовать стряпню Орихиме. Глядеть на чистое небо, провожая взглядом белые барашка облаков. А когда надоест слушать ругань Ичиго и Ренджи, подойти и отвесить обоим подзатыльники. И заодно почувствовать, что кто-то смотрит на нее.
Рукия поднимает голову, пытаясь встретиться с взглядом Исиды. Но Урюу предугадывает это, пряча глаза за самым привычным движением: он поправляет очки уже, наверное, в сотый раз, хотя они в том вовсе не нуждались. Или же снова углубляясь в чтение. Исида понимает, что Рукия знает, кто на нее смотрит. Даже если она спросила бы об этом его прямо сейчас, то Урюу нашел бы тысячу причин и отговорок. А правда всего одна – ему нравится смотреть, как она улыбается.
Орихиме смеется, хватая Рукию под руку и таща ее на реку. «Мы можем запустить воздушного змея! Или пускать бумажные кораблики по вон тому ручью и устроить соревнование на самый стойкий кораблик!», - Иноуэ полна энергии. И нет ничего страшного, что воздушный змей запутался в следующие несколько минут в нераспутываемый клубок, а кораблики идут ко дну почти сразу.
Рукия хмурится, глядя как бумажное судно, запущенное ею, подхватывает сильный поток. Кораблик безжалостно швыряет о камни и вскоре он идет ко дну. Глядя на нахмуренные брови и поджатые губы, Исида мог сказать многое. Но в этот раз он решает не молчать.
- Не всегда жизнь похожа на этот ручей, а мы – на бумажные кораблики.
Рукия с нескрываемым удивлением смотрит на Урюу. Брови не нахмурены. Уже гораздо лучше. Кажется, всего чуть-чуть и она улыбнется ему.
- Нужно просто выбрать свой путь, свою роль в жизни. Можно выбрать тяжелый путь, лежащий сквозь бурный поток и подводные камни. Но пройдя сквозь это можно выбрать и другой путь.
- И какой же? – из синих глаз уходит сожаление. «Улыбнись мне».
- Например, такой, - вырвать листок из книги. Всего пара мгновений – и на ладони красуется бумажный журавлик.
- Воздух? – тень улыбки скользнула по губам Рукии. Но это лишь тень. «Улыбнись».
- Путешествовать по воздуху гораздо легче, чем по воде. Ведь так, Кучики-сан?
Рукия подходит к Исиде. Берет журавлика в руки, мимолетно коснувшись ладони Исиды.
- Рукия, - говорит девушка, повернувшись к квинси спиной. Юноша удивляется.
- Что?
Рукия оборачивается к Урюу. На ее губах улыбка. Чуть печальная и грустная, но вместе с тем необыкновенно теплая и мягкая.
- Зови меня по имени, Исида.
Улыбка в ответ.
- Тогда в этом случае обращаться ко мне по фамилии будет несколько странно с твоей стороны…Рукия.
- Согласна. Урюу.
Журавлика подхватывает сильный порыв ветра, что уносит бумажную птицу ввысь.

@темы: "Драббл", "Исида/Рукия"

---

Подарок)))

Лучше поздно, чем никогда
 Eneada, поздравляю с Днем Рождения!)) Так как пожелания у меня всегда получаются корявыми, то Желаю тебе всего наилучшего и всего, чего ты сама захочешь))
Подарок несколько странен и коряв, но если что могу заменить

Название: Горькая ваниль
Автор: Альтари
Фэндом: Блич
Рейтинг: PG
Пейринг: Рюукен/Урюу
Предупреждение: возможный ООС, инцест
Дисклеймер: Все Кубо.
От автора: снова писалось по рисунку, но так как у автора на счету интернета всего полрубля, ссылку он даст чуть позже

Идя по улице, люди всегда смотрят друг на друга. Безразлично, заинтересованно, с неприязнью. По - разному. Но безразличие почти всегда главенствует в жизни.
Быть может, они просто друг другу не доверяют? Быть может, видят угрозу? Или же все истинные эмоции людей уже давно и окончательно скрыты за равнодушием?
Однако, как бы то ни было, он шел сейчас по улице залитой ярким солнечным светом, ловя на себе взгляды. Заинтересованные и безразличные. Но больше безразличные; те, что задержались на лице всего мгновение. А заинтересованные взгляды явно принадлежали тем двум девушкам, что притаились на скамейке в тени деревьев. Одноклассницы. Остановится у скамейки, привычным жестом поправить очки.
- Добрый день, Мацуо-сан. Накимура-сан.
- Здравствуй, Исида-кун! – хором. Одна девушка хитро улыбается, пихает локтем в бок свою подругу и, придав своему лицу наиболее наивный выражение, спрашивает:
- Исида-кун, - ее взгляд задерживается на темном деловом костюме Исиды. – Куда направляешься?
- У меня дела, - сухо и равнодушно. Девушки тут же многозначительно переглядываются: похоже, у них сложился свой взгляд на эту ситуацию. А значит, в понедельник не миновать того, что все девочки из кружка рукоделия будут хихикать и переговариваться между собой, глядя на него. Но ему нет никаких дел до сплетен. Ему все равно. Ведь безразличие всегда главенствует в жизни.
- Ясно, - девушки теряются в догадках, куда может направляться Исида в деловом костюме и не находят других слов. Разговор можно считать оконченным. Снова поправить очки. Хотя в этом нет нужды.
- До свидания, Мацуо-сан, Накимура-сан.
- До встречи, Исида-кун.
Повернувшись спиной и сделав пару шагов, Урюу слышит различимый шепот за спиной. «Интересно куда он идет, да еще в такой одежде?». Именно на таких вот неправильных предположениях и шатких теориях рождаются слухи. Слухи, что были, есть и будут существовать. На гипотезах строится все. От науки вплоть до жизни. Затихающий шепот за спиной тому подтверждение. Но ему не до всех этих слухов. У него сейчас есть дела поважнее.
С каждым шагом, с каждым вдохом и выдохом в груди растет непонятное чувство – радость? Возбуждение? Веселье? Взволнованность?
Эйфория. Это чувство больше всего на эйфорию. Именно на нее.
Швейцар услужливо распахивает дверь, когда Исида оказывается у гостиницы.
***
Зачем костюм? Чтобы казаться старше. И себе, и окружающим. И особенно ему. Доказать, что ему, Урюу, ничего не надо от него. Абсолютно. «Смотри, я сам могу о себе позаботиться! Я давно не ребенок!», - словно Исида пытается сказать это всем своим видом. А само детство давно позабыто: будто бы эти воспоминания не относятся к Урюу. Словно это была чужая жизнь, не его. Он пытается жить настоящим и будущим, а не как не прошлым. Прошлое на то и прошлое, чтобы забывать его и лишь изредка вспоминать о нем.
Смерть матери стала отправной точкой в жизни Урюу. В новой жизни.
Рассеянно разглядывая кофейню, Исида по привычке находит все тот же столик. Все также по привычке садится за него. По привычке заказывает кофе и сладкое пирожное. Он не любит сладкое, но отчего-то здесь не хочется быть самим собой. Хочется делать все себе наперекор. Заказ приносят быстро. Он не ест десерт: лишь сосредоточенно разламывает его вилкой, размазывая крем по тарелке, будто пытаясь рисовать. Крем ложится причудливыми завихрениями и неровными кругами. Сладковатый аромат ванили исходит от пирожного. Почти навязчивый, почти приторный.
- Урюу.
Вилка скользит по тарелке, издавая неприятный скрежет, что заставляет чуть поморщиться.
- Рюукен, - пытается в точности воспроизвести тон отца: почти получается. Хотя он не съел и кусочка десерта, сладковатый привкус почему-то оседает на языке, заставляя выпить еще один кофе. Но привкус от этого не пропадает.
- Ты опоздал, - неудачная попытка подколоть. Рюукен насмешливо хмыкает.
- Сегодня выходной. Я не обязан быть пунктуальным все время.
В голову приходит шальная мысль: тоже как-нибудь опоздать. Если не на полчаса, то хотя бы на пять минут. Наверняка, Рюукен не отнесся бы столь спокойно к этому. На губах невольно появляется усмешка.
- Я сказал что-то смешное? – лед и яд в голосе: заледеневший яд или же ядовитый лед? – Что же, поделись со мною в таком случае. Посмеемся вместе.
Покачать головой.
- Нет. Ты ничего не сказал смешного. Просто я кое о чем подумал, - Исида смотрит куда-то поверх головы отца, разглядывая стену.
Взгляд, которым Рюукен награждает сына, явственно говорит о том, что он думает о тех людях, что несколько глупо улыбаются своим же мыслям. Урюу опять берет вилку и снова начинает сосредоточенно копаться в остатках пирожного. Пахнет ванилью.
Ни слова об учебе. Ни слова о работе. Ни слова о квинси. И ни слова об их родстве. Словно все осталось за теми дверьми. И прошлое и будущее. Осталось лишь настоящее. Лишь оно.
Поэтому можно говорить о чем-нибудь другом: например, о том, что сегодня хорошая погода. Или же о том, чтобы он, Урюу, прекратил издеваться над десертом. И о том, что скрежет вилки о тарелку, крайне раздражает Рюукена. И о том, что, по всей видимости, Урюу делает это специально.
Можно говорить о чем угодно. Но только о настоящем.
Растерзанное пирожное и чашки давно унесены, а запах ванили остался. Сладковатый аромат, причудливо смешавшись с табачным дымом, кружит голову. Исида делает глубокий вдох. Сладость и горечь. Странное сочетание. Крайне. А тот факт, что он встает из-за стола и тянет Рюукена за собой, не кажется странным. Совершенно.
***
Ванилью пахнет даже здесь, в этом номере. Но на это Урюу обратит внимание попозже. Пока от подобного размышления его отвлекают руки, что скользят по его телу. И губы, что очерчивают контур его лица. Касаются его век, задевая ресницы. Опаляют горячим дыханием скулы и подбородок.
Пуговицы абсолютно бесполезное изобретение человечества. Такое мнение сложилось у Урюу давно, но сейчас правильность этой мысли ощущается как никогда: пуговицы выскальзывают из петель медленно и неспешно. Специально: это подтверждается ухмылкой на губах Рюукена. Но торопиться абсолютно некуда. Можно расслабиться, глядя на потолок. А когда рубашка Урюу, наконец, расстегнута полностью, Рюукен прижимается губами к его шее, словно желает сцеловывать этот сладковатый запах ванили, что кружит старшему квинси голову. А потом проводит языком по губам Урюу, не углубляя поцелуй – сладость и горечь. Губы Урюу одновременно сладкие и горьковатые. Противоречивое сочетание. Но притягательное.
После все забывается и исчезает. Остается лишь запах ванили. И еще, быть может, боль напополам со сладким удовольствием. Еще одно неординарное сочетание.
***
Взгляд направлен в потолок. Аромат ванили давно исчез, растворился в сигаретном дыме. Время останавливалось для них слишком долго. Урюу натягивает на плечи покрывало. Встает. Ткань скользит, спадая и открывая спину. Сделав пару шагов, Урюу останавливается. Бросает взгляд назад. Однако встретившись с глазами Рюукена, снова отворачивается. И идет дальше.
Одновременно сладостно и горестно от этого настоящего. Невозможное сочетание.
***
…Об этих встречах само собой лучше не упоминать в будние дни. И вспоминать о них тоже лучше не стоит.
Ведь прошлое на то и прошлое, чтобы забывать его и лишь изредка вспоминать о нем.

@темы: "Драббл", "Квинцест", "Подарок"

---

Рада видеть)))

 GJJcat, прошу меня сердечно простить, что приветствую только сейчас! Моя память всегда останется для меня самой загадкой))
Я рада вас видеть здесь))) Так как пока в основном пишу по одному фендому, то вопрос будет таким - Какой же пейринг вас привел ко мне?)))

Печенька))

@темы: "ПЧ"

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Не в обзоры, пожалуйста=)

Пишет Гость:

06.03.2011 в 20:35

Чад/Рюукен. Рюукен инициирует и командует снизу, Чаду неловко, и он не знает, как отказаться. С т.з. Чада.

URL комментария

Вот зря я увидела эту заявку, когда сидела на паре. Благо я умею сдерживать смех
Ну, а теперь о другом. Злые вы, уйду я от вас и буду писать гет про Рюукена Тем более были у меня мысли о таком фике ангстовом
И гет про Чада! ОО
А так это был не слишком пустые угрозы Ибо такие пейринги как квинцест и Ишшин/Рюукен слишком мне нравятся
Хотя гет про Чада...

@темы: "Стеб"

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ну, почему я всегда пишу на однострочники внелимиты? (старательно бьется головой об стол* И почему уже в третий раз по счету я опять убиваю персонажей? *опять бьется об стол* Чорд, я становлюсь маньягом
Писалось на эту заявку: "Т27-09 Пре-канон, война шинигами и квинси. Гекатомба.". С придумыванием названия было уже легче

Название: Гекатомба
Автор: Альтари
Фэндом: Блич
Рейтинг: РG
Жанр: ангст, дарк.
Персонажи: ОМП, ОЖП.
Предупреждение: пре-канон, смерти персонажей.
Дисклеймер: Все Кубо.
Саммари: Зарисовка из войны шинигами и квинси.

Серое небо над головой. Золото листвы деревьев, что опадает и ложится ковром на землю. Холод осени, что с легкостью пробирается через тонкое белое одеяние. Темноволосая девушка, что сидит у корней большого дерева, греет дыханьем свои озябшие руки. Рядом с ней стоит юноша в такой же одежде, что и у нее, а чуть поодаль плачет другая девушка: ей на вид меньше пятнадцати, почти ребенок.
- Сабуро, - устало обращается темноволосая девушка к юноше. И кивает в сторону плачущей девочки. – Кто она?
…Они знакомы от силы пару дней. Они не доверяют друг другу. Они каждый раз ждут предательского удара в спину. Но они должны быть вместе. Чтобы просто выжить в аду, где они по велению судьбы оказались.
Сабуро хмурится и раздраженно пожимает плечами.
- А я откуда знаю, Нацуми? Просто в последней битве вцепилась мне в рукав и не отпускала. Из-за нее меня чуть не убили. Дура, - зло бросает он ревущей девушке. Та словно ничего не слыша, продолжает всхлипывать.
Нацуми с жалостью смотрит на безымянную девушку.
- Наверное, всех родных убили, - равнодушные слова, ставшие нормой в последний месяц.
Нацуми Хирано откидывает голову назад, глядя на золотистую листву и серое небо.
***
Нацуми повезло – у нее не все родные погибли. Ее мать с младшей сестрой уехали отсюда. И хорошо. Она бы не дала своей сестре смотреть на бойню, где жизнь ценилась меньше всего, а возраст не играл значения. На бойню, что развернулась прямо здесь.
«Что мы такого сделали? Почему нас убивают?», - эти вопросы не желают так просто исчезать из головы, заставляя снова и снова возвращаться на поле боя.
На первый вопрос у Нацуми есть ответ. Но ведь ничего плохого они не делали! Они всего лишь спасали родных от монстров! Только и всего!
Но на второй вопрос у нее не было ответа. Этот вопрос, словно клеймо, мучил и преследовал всех, что были на поле битвы. Всех, чья одежда была белого цвета с синей каймой. Всех, на чьих запястьях можно было разобрать блеск серебряного креста. Всех, чья Гордость была превыше всего. Превыше жизни.
Почему нас убивают?
С самого детства ее учили быть тем, кем были ее предки и кем будут ее дети. Быть квинси. Уметь защищать то, что дорого сердцу. Порою, пальцы стирались в кровь. Порою, она уставала настолько, что валилась с ног после тренировок. Порою, она с завистью смотрела на своих сверстниц, что весело щебеча, проносились мимо нее, идущей на тренировку. Но эти моменты окупились с лихвой, когда ей удалось убить ее первого пустого. Ощущение того, что она может защитить своих родных, затмевало все.
Почему нас убивают?
Никаких предупреждений и предостережений. Никаких беспокойств. Ничего. Лишь поэтому, когда на глазах Нацуми убили ее брата, она не верила. Просто не верила. Посчитала, что ей снится дурной сон. А когда человек в черных косоде и хакама стер брызги алой крови с катаны, она испугалась. Ею завладел страх, что не давал сделать шаг и даже закричать. Она в немом ужасе смотрела, как шинигами не торопясь идет к ней. А когда он оказался близко, то покачнулся и упал. Отец Нацуми всегда был меток.
Почему нас убивают?
Теперь она боялась высоты. Боялась увидеть землю, что была усыпана множеством тел. Были ли они в черном или белом, то не имело значение. Среди золота листвы тела в белых одеяниях выделялись четче. Белоснежные одежды утратили свою белизну, благодаря багрянцу запекшейся крови.
Почему нас убивают?..
***
- Нацуми!
Громкий шепот. Темноволосая девушка открывает глаза. Руки и ноги чувствуются с трудом – усталость взяла свое и Нацуми уснула у дерева.
- Нацуми!
Сабуро грубо трясет ее за плечо, встревожено вглядываясь куда-то в небо.
- В чем дело? – трет глаза. И только сейчас замечает, что Собуро дрожит. И видимо не от холода.
- Они рядом.
Девочка, до этого захлебывающаяся рыданиями, притихает. Нацуми вздрогивает, также ощутив чужие реяцу.
«Только не снова». Молитвы всем богам, что возносит Нацуми, будут не услышанными. Рядом с ними появляются шинигами.
Одна из них, бойкого вида девица со светлыми косами, тут же складывает кисти рук в особом жесте. «Кидо!», - паника ударяет по нервам, разгоняя дельные мысли.
- Путь разрушения тридцать три… - но договорить она не успевает. Собуро оказался не таким уж тюфяком, каким казался Нацуми. Выхватив Зеле Шнайдер, он бросается на светловолосую шинигами. Скрежет. Ослепительный голубой клинок встречает металлическое лезвие катаны. За это бесценное мгновение, Нацуми успевает отпрыгнуть подальше от дерева и материализовать лук. Кончики пальцев жжет. Из десятка выпущенных стрел лишь две попали в цель: стрелы оцарапали обоих противников.
И тут Нацуми кое-что вспоминает. Она вспоминает о той девушке, что так и не сказала им свое имя. Поворот головы – несчастная уже лежит на земле захлебываясь своей кровью: ее горло проткнуто катаной. Короткий вскрик справа – Собуро хрипит, когда та самая светловолосая девица пронзает его грудь своим мечом.
Почему нас убивают?
Расплакаться? Нет. Она их совсем не знала. Да и слезы все уже выплаканы.
Нацуми удается выпустить еще несколько стрел, прежде чем ее связывают с помощью магии кидо.
«Меня убьют?», - мысль почти отрешенно проносится в голове. Мужчина, что хотел прикончить ее, застывает на месте. А после, мешком валится на устланную золотым землю.
- Там еще один! – визгливо кричит светловолосая, тыча пальцем куда-то в верхушку дерева. Секунда – еще три шинигами падают замертво. «Быстро». Еще секунда – и Нацуми смотрит в синие глаза своего спасителя. Шинигами, убившая Собуро, кричит. И бросается к одному из умерших шинигами.
- Кеншин! Кеншин! – всхлип. – Чудовища! Вы его убили! Вы не дали ему надежды на перерождение! Кеншин!
Нацуми смотрит на эту шинигами. Где же ее бравада и храбрость? Канули в небытие. «Кто из нас больший чудовище, а?». Шинигами же тем временем, обезумев, хватает катану и с криком боли и ненависти бежит на Нацуми.
Это произошло более чем случайно. Рефлекс, привычка. Стрела Нацуми пронзает звено души, заставляя светловолосую девушку упасть на колени. А затем повалиться на землю с лютой ненавистью во взгляде.
…Почему я убиваю?
Ее спаситель хватает за руку Нацуми, подтягивает к себе поближе, приобнимает за плечи. Картинка мира смазывается. А время словно замедлилось.
«Хиренкьяку?», - теперь Нацуми хочется еще сильнее разглядеть получше своего спасителя. А когда они останавливаются, девушка склоняется в полупоклоне.
- Большое вам спасибо. Даже не знаю, чем вас отблагодарить.
- Не стоит благодарности, - ледяной тон голоса заставляет девушку поднять взгляд. Но спаситель стоит спиной к ней. – Если бы я успел чуть пораньше, то спас бы больше людей.
- В том нет вашей вины. Ваши способности просто восхищают меня. Впервые встречаю такого как вы, - что удивительно на щеках проступает румянец от смущения.
- Я отведу вас к нашему убежищу, - Нацуми кажется или он действительно отмахивается от похвал?
- Постойте.
Хватает его за белый рукав.
- Как вас зовут?.. Меня - Окава Нацуми.
Незнакомец поворачивается к Нацуми, и его улыбка длится всего одно мгновение.
- Исида. Исида Осаму. Приятно с вами познакомиться, Окава-сан.

@темы: "Ангст", "Драббл", "Джен"

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

драббл

Вот честно, даже не знаю, чем мне приглянулась эта заявка. Пичаль, пичаль - уже второй десфик за последние дни *ушел писать флаффный флафф*
Я - тормоз, нэ?XD И да, Пэмдар, с днем рождения тебя, уже прошедшим Это не подарок, нет. Подарок будет флаффным (по крайней мере я надеюсь )

Название: Вальс безумия
Автор: Альтари
Фэндом: Блич
Рейтинг: G
Жанр: ангст, дарк.
Пейринг: Исида/Орихиме.
Предупреждение: возможный ООС, упоминания смерти персонажей.
Дисклеймер: Все Кубо.
От автора: писалось по непринятой заявке с 22 тура однострочников: «Исида/Орихиме. Сойти с ума. - Умри, Куросаки-кун. - Сдохни, Куросаки.»


Запоздалые прохожие, что шли по этой улице в столь поздний час, невольно могли стать свидетелями странной сцены: двое, юноша и девушка, кружили в танце. В вальсе. Абсолютно не замечая ничего вокруг. Словно ничего, кроме взглядов, обращенных друг на друга, для них не существовало. Одни прохожие лишь качали головами, сетуя на то, что достать алкоголь сегодня - не проблема для старшеклассников. Другие присвистывали, завидуя романтичности этой ситуации: ночь, луна, звезды, мигающий уличный фонарь – что еще нужно для запоминающегося свидания? Последние фыркали, размышляя о никудышном нынешнем поколении. И лишь один человек смотрел с тоской и болью на танцующих.
***
Раз, два, три.
Улыбка, самая настоящая улыбка. Не для кого-нибудь другого. Эта улыбка только для него. Так же и его улыбка только для нее. Они оба это понимают.
Раз, два, три.
Жаль, что они не одеты по правилу: черный смокинг для него и самое красивое платье для нее. Смокинг сменился школьной формой, а бальное платье – самым обыкновенным и простым белым. Но ведь можно прикрыть глаза. И представить, что они танцуют не под открытым небом, а в зале. Точно! Они скользят по паркету под ярким светом софитов, ловя восхищенные взгляды зрителей. Скоро они остановятся, он склонится в поклоне, а Орихиме присядет в реверансе. И тогда им будут рукоплескать.
Раз, два, три.
Одежда порвана, в пыли и крови. Чья кровь? Это ни к чему сейчас. Ведь танец – самое главное. А музыка? Музыка не нужна и не важна.
Раз, два, три.
- Умри, Куросаки-кун, - доверчиво и тихо. В серых глазах лихорадочный блеск.
- Сдохни, Куросаки, - холодно и жестко. В синих глазах тоже лихорадочный блеск.
В обоих голосах звенит металл. Одна из рыжей прядей скользит по щеке Исиды.
Раз, два, три.
- Умри, Кучики-сан, - доверчиво и тихо. Улыбка на пухлых губах становится чуть шире.
- Умрите, Кучики-сан, - холодно и жестко. Улыбка на тонких губах тоже становится шире.
Орихиме склоняет голову набок, продолжая смотреть в глаза Урюу. Они останавливаются. Исида протягивает руку к лицу девушки и стирает слезу, что скатилась по ее щеке. Пауза длится всего пару секунд – и вот они снова кружатся в вальсе по улице, не замечая ничего.
Раз, два, три.
- Умри, Садо-кун, - доверчиво и тихо. Серебристый смешок.
- Умри, Садо-кун, - холодно и жестко. С трудом сдерживаемая усмешка.
Запрокинутая назад голова. Звезды сегодня красивы. Лишь волосы мешаются, лезут в глаза. Хочется заколоть их, как обычно, своими голубыми заколками. Вот только не получится. Ведь их нет сейчас у Иноуэ. А где же она их оставила? Ах, да, на груди Куросаки-куна. На груди того, кто не смог убить ее.
Раз, два, три.
- Умри, Тацки-тян, - доверчиво и тихо. Смех. Звонкий и громкий.
- Умри, Арисава-сан, - холодно и жестко. Смех, что он пытается сдержать.
Слезы льются по щекам. Глаза плотно зажмурены. Воспоминания немедленно появляются перед глазами: голубая стрела, пронзившая грудь Ичиго, мерцание золотого щита над Рукией и Чадом, пустые глаза Тацки. Орихиме открывает глаза. Она видит лишь Урюу. Остальное сокрыто плотным серым туманом. Да и других ей видеть не нужно. Как и Исиде.
Раз, два, три.
Они останавливаются. Орихиме прижимается к груди Урюу и чуть слышно шепчет, словно собирается рассказать ему самую важную в мире тайну:
- Умри, Исида-кун, - тихо и неуверенно. Приподнимается, заглядывает ему в глаза.
- Умри, Иноуэ-сан, - тихо и неуверенно. Смотрит в широко распахнутые серые глаза, полные слез.
Софиты погасают, и слышны аплодисменты зрителей.
Раз, два, три.
Исида замечает того человека, в чьем взгляде сквозит боль и тоска.
- Рюукен? - нервный смех. В руке тут же вспыхивает голубой лук. – Ты как раз вовремя. Умри, Рюукен.
- Умрите, Исида-сан, - кивает Орихиме, прижимая к груди руки. Смеется. А по щекам текут слезы. – Умрите.
Старшему Исиде ничего не остается, кроме как воспользоваться силой квинси. До тех пор, пока эти дети не придут в себя.
Раз, два, три.
Яд того пустого весьма необычен. Этот яд извращает понятия любви и дружбы, заменяя их чистой и абсолютной ненавистью. Но его эффект длится всего несколько часов. У Орихиме и Исиды остался всего час для их общего помешательства. Всего час.
Несколько часов безумия – и вся жизнь, полная горькой вины за содеянное.
Раз, два, три.

@темы: "Ангст", "Драббл", "Исида/Орихиме"